Волчья ягода - Страница 5

Доступ к книге ограничен фрагменом по требованию правообладателя.

– Ты будешь звать меня Матвеем, но это лишь в том случае, если останешься живой. А вот оставим ли мы тебя живой или нет, зависит теперь только от тебя…

«Прав был Гаэль. Я никогда больше не вернусь к нему…»

Она зажмурилась, но это не спасло ее от удара, который обрушился на ее голову. Затем ее больно ударили по лицу, и она почувствовала, как из носа хлынула теплая, соленая кровь…

– Что вам от меня нужно?

– Для начала вот что…

Она не поняла, как оказалась на полу. Резкими движениями мужчина, назвавшийся Матвеем, задрал ее юбку и принялся торопливо расстегивать свои брюки. Она закрыла лицо руками и замотала головой, чувствуя, как его тело наваливается на нее…

– Можешь сходить в ванную, она там… – сказал он позже, перешагивая через нее и чуть ли не задевая ее голые бедра своими грязными грубыми башмаками. – У нас очень мало времени.

В ванной ее вырвало.

Белье было безнадежно испорчено, разодрано… Она вымылась под душем и вернулась в комнату лишь в юбке, блузке с жакетом (траурную газовую шаль она спрятала в сумку, чтобы лишний раз не раздражать Матвея) и туфлях. Она чувствовала, как стынут бедра, словно ей под юбку забрался ветер…

Матвей курил, сидя в кресле. Он молча предложил ей сесть на соседнее кресло и начал говорить:

– Я все про тебя знаю. Это для начала. А теперь немного фактов. Итак, Нормандские острова и остров Мэн представляют собой подвластные Великобритании территории, НЕ являющиеся частями Соединенного Королевства… Однако, поскольку британское Министерство внутренних дел отвечает за международные отношения островов по вопросам правового взаимодействия, то, следовательно, имеет право делать представления островам в плане взаимопомощи с другими государствами, а сами острова несут полную ответственность за выполнение запросов на территории, находящейся под их юрисдикцией. Не так ли, леди?

Она почувствовала, как ее бросило в жар. Контраст между тем, что он несколько минут назад проделывал с ней на полу, и этими казенными фразами мог свести с ума кого угодно, но только не ее. Она понимала абсолютно все. Она изучала все это долгими месяцами вместе с английским и французским языками, когда собиралась на остров… А Матвей продолжал:

– Я знаю, кто был первыми подписчиками и акционерами компании «Motor Compani Agents Ltd.» сокращенно «МСАL». Они были допрошены нашими людьми в качестве свидетелей по уголовному делу. Кроме того, нами были изъяты соответствующие документы и допрошены лица, причастные к учреждению и продаже ВАМ, Анна Рыженкова, этой компании. Мы взяли под контроль все посреднические операции, в которых было задействовано несколько британских банков… Что вы на это скажете?

– Я не понимаю о чем вы говорите… – она с трудом разлепила губы. – Что вам от меня надо?

– Дело в том, что у нас собраны практически все доказательства, подтвержденные, кстати, заверенной копией досье на «МСАL» из государственного регистра острова Мэн, что похищенные вами пятнадцать миллионов долларов США были перечислены на один из счетов данной компании, а оттуда лично вам, госпожа Рыженкова…

Она вдруг улыбнулась ему, и эта улыбка снова превратила ее в прежнюю, пожалуй, настоящую Анну Рыженкову… Ей вдруг стало смешно. Как нелепо и нелогично излагает этот «фээсбэшник» свои обвинения, пытаясь взять ее на мушку, насколько по-идиотски звучит в его устах та прекрасная музыка великого обмана, который она позволила себе три года тому назад и который просто-таки вскружил ей голову своей простотой и гениальностью… Да, все правильно, и даже сумма названа верно, но ему ли, этому бандиту с большой дороги, устроившемуся на тепленькое местечко в ФСБ, рассуждать на тему офшорного бизнеса? Да что он смыслит в этом, черт подери?!

Она вдруг вспомнила свои ощущения, когда ее впервые посетила мысль превратить сбережения вкладчиков своего банка, управляющей которого она в то время была, в свои личные сбережения. Словно наркотик, эта мысль обогатила сознание приторным ядом вседозволенности и безнаказанности, которые лишили ее покоя, поскольку распахнули перед ней ворота светлого и чистого ада, где вместо кошмара и чада от поджаривающихся на сковородах грешников, прогуливались по солнечным цветущим аллеям, рука об руку, все известные банкиры и миллиардеры мира, сколотившие себе состояния на крови своих соотечественников. Деньги не пахнут, это верно, зато с их помощью можно было избавить себя от необходимости каждый день вдыхать вонь мерзейших бомжей в подземке или шарахаться от подвыпивших политиканов на Пушкинской площади, призывающих к оружию, к крови…

И все же самым сладким удовольствием по-прежнему оставалась не столько идея разбогатеть за чужой счет, причем разбогатеть до неприличия, сколько сам процесс обмана и вереница связанных между собой просто-таки блестящих махинаций, при помощи которых она собиралась осуществить свой грандиозный план. Понятное дело, что для этого ей необходимо было найти людей, которые за определенную плату помогли бы ей сначала в составлении подложных кредитных договоров, а уж потом в оформлении документов, подтверждающих банкротство ее банка. Сотни и сотни законов, направленных на упорядочение финансовой системы, повернутые теперь на сто восемьдесят градусов, должны были с помощью фальшивых документов поработать на разрушение этой самой системы.

Вик, эта свинья, хотя и преданная, обещал ей помочь в этом, но тоже не бесплатно. И помог. Познакомил с нужными людьми, словом, свел с кем надо, а сам, после того, как банк скончался и был погребен под декабрьским снегом, ушел в тень. Более того, он оказался столь порядочен по отношению к своей жене, что сам прислал Анне документы на развод, полностью освобождая ее от оставшихся московских пут. Разве что не проводил в аэропорт…